Rus
В рамках банкротства Пробизнесбанка Верховный суд РФ (ВС) занялся ситуациями, в которых возникает конфликт интересов между АСВ, которое выступает конкурсным управляющим финансовых организаций, и другими их кредиторами. Суды обязаны проверить, не выходят ли сделки АСВ с банком за рамки обычной хозяйственной деятельности. При невозможности оспорить их кредиторы могут взыскать убытки с АСВ, если оно вело себя недобросовестно.
«Позиция ВС поможет, но не будет панацеей»,– согласна глава практики реструктуризации и банкротства Savina Legal Элина Криксина, вопросы конфликтных ситуаций в банкротстве банков «лучше было бы урегулировать законодательно».
«АСВ попало в пикантную ситуацию, оказавшись одновременно и конкурсным управляющим, и мажоритарным кредитором, и потенциальным ответчиком по иску об оспаривании сделки.
Главная проблематика, с которой попытался разобраться ВС, – как быть с 10% порогом оспаривания в ситуации, когда имеет место очевидный конфликт интересов. Любопытно, что коллегия при этом ссылается на общие нормы (ст. 61.9 Закона о банкротстве), при этом специальные нормы о банкротстве кредитных организаций в принципе не закрепляют возможности обращения с заявлением об оспаривании сделок для конкурсных кредиторов (ст. 189.40, 189.90). В рассматриваемом случае ограничение прав миноритарных кредиторов на такое оспаривание фактически лишает их возможности получить хоть какое-то удовлетворение своих требований (которое вероятно имело бы место в случае возврата в конкурсную массу более ½ миллиарда рублей).
В условиях явного пробела в законодательном регулировании, коллегия предложила механизм разрешения сложившейся ситуации, который мне представляется единственно разумным. Суду надлежало выяснить: 1) действительно ли 90% реестра состоит из аффилированных с АСВ лиц, 2) если этот факт находит свое подтверждение, необходимо исключить этих кредиторов при определении 10% порога голосов независимых кредиторов и 3) переквалифицировать поданное заявление (жалобу) в заявление об оспаривании сделки. Либо если п. 1 не соблюдается, рассмотреть в рамках жалобы по существу сделку.
При этом существует тонкая грань между оспариванием сделки как таковой и убытками конкурсного управляющего за не оспаривание такой сделки. Я не разделяю подход некоторых судов, допускающих подмену одного заявления другим. Преодоление процессуальных пробелов не должно осуществляться за счет возложения материальной ответственности на конкурсного управляющего. В конце концов, существует механизм разногласий. Применимо к данной ситуации кредиторы могли подготовить текст заявления об оспаривании сделки, направить его конкурсному управляющему и предложить обратиться в суд. Если конкурсный управляющий принимает решение с таким заявлением не обращаться, кредиторы вправе подать в суд заявление о разрешении разногласий. А уже в рамках рассмотрения такого заявления суд принимает решение о наличии/отсутствии оснований для оспаривания сделки. У такого механизма множество пороков, но в отличие от жалобы на управляющего (где суд также должен будет выяснять действительность/недействительность сделки), последствием может быть обязательство конкурсного управляющего обратиться с предложенным миноритарными кредиторами заявлением, либо применить п. 2 предложенного коллегией механизма.
Безусловно, в рассматриваемой ситуации ответчик и конкурсный управляющий совпадают (что само по себе коллизионно), но если абстрагироваться от банкротства кредитных организаций, то для процедур обычных хозяйствующих субъектов правильнее обращать взыскание с недобросовестного контрагента по сделке (ответчика), а не с конкурсного управляющего», – рассуждает Элина Криксина.
